[AmberTurner]

Подарочек от прекрасной  Mina 666
любитьобожать

01.06.2015 в 23:53

Пишет  Mina 666:

Пост-опоздашка

 Катсяшь, золоторукая женщина, с прошедшим тебя аж в прошлом месяце, а по факту вчера, днем рождения!
К такому поводу я очень постаралась и дописала давно обещанный фик по твоему очень красивущему гифко-коллажу



Все немного впопыхах, но, надеюсь, тебе понравится)))

ОСНОВЫ ГЕОМЕТРИИ

Бета: За FOREVER
Фандом: BTS
Пейринг: Ким Намджун/Мин Юнги, Мин Юнги/Пак Чимин, Мин Юнги/ Чон Хосок, и кое-кто попарно на задворках многозначительно копошились
Рейтинг: R
Жанр: рекламное агентство-АУ, hurt/cоmfort, романтика, капля юмора, попытки Сеня-стайла, но мастера не переплюнешь ХД
Размер: примерно 12 000 слов
Предупреждение: все геи
Краткое содержание: Через две точки проходит только одна прямая
Примечание автора: Спасибо Сене за красоту, без тебя бы точно ничего не было) Чудесной бете триллион сердец! И Ирчик, ты как всегда, бесценна.


Глава 1

Что-то в этой с этой картиной было не так изначально. Юнги это чувствовал кожей, которая в свою очередь ощущала взгляды, скользящие по ней. Эти люди абсолютно точно не могли быть нормальными. Высокий парень с выбеленными волосами, или парочка вывалившихся с кухни перепачканных в чём-то белом парней. Хосок, который бесконечно лыбился и вопил так, что перепонки саднили с того момента, как встретил в аэропорту. И даже этот Чонгук со взглядом маньяка-убийцы не выглядел хоть сколько-нибудь нормально. И разве не предполагалось, что у Юнги будет только один сосед — Хосок? Откуда взялось столько людей? В полумраке квартиры все эти незнакомые вперившиеся в него глаза казались злобными. Но путь назад был закрыт. Отрезан захлопнувшейся с прощальным скрипом дверью.

— Мин Юнги, — выдавил он.

— О, ты наш новый сосед! Пойдём-пойдём, мы тебе всё тут покажем. Тэ, отвали, — в одном предложении тараторил пухлощёкий парень, вцепившийся в его руку.

Если бы не двое суток в автобусе, Юнги бы обязательно отделался от зарвавшегося поганца, но силы были на исходе и большей частью уходили на необходимость шевелить ногами и моргать. Он всегда ненавидел автобусы, эти камеры пыток, в которые сажают самый зловонных и болтливых в немереных количествах, и куда время от времени добровольно садится Юнги, чтобы проделать долгий путь из родного захолустья до Сеула. Он надеялся, что это было в последний раз.

— Я — Чимин. Тут кухня. Мне немного обидно, что ты тут практически всех знаешь кроме меня. И Тэхёна. И Джина, кажется, тоже не знаешь. Чёрт, — тараторил пухляш, и Юнги вдруг поймал себя на том, что несмотря на назойливость, благодаря этому пареньку квартира стала выглядеть как-то светлее и дружелюбнее.

— Покажи ему лучше ванную и заставь вытирать спину после мытья. Мы не прощаем лужи на полу! — басил неотстающий от них приятель Чимина.

— Я всё слышу Тэхён! — донеслось из одной из комнат.

— Это хорошо! Вставай на путь исправления, хён!

— Зарублю проект с подгузниками!

— Где моя комната? — заглушая перебранку, поинтересовался Юнги.

— Нам сюда, — Чимин пропихнул его в узком коридоре между Хосоком и Тэхёном, вталкивая в одну из дверей.

— Спасибо, — сказал Юнги, ступая внутрь и растянув в стороны уголки губ, захлопнул дверь, оставляя за ней весь этот балаган и удивлённо хлопнувшего ресницами Чимина.

Защёлка нашлась быстро, кровать была достигнута в два широких шага. Сумки определились куда-то там, голова — на подушку, и всё, наконец-то стало так, как надо.

***

Сон благодатно влиял на Юнги и традиционно отступал в районе часа ночи. Солнца, залившее всю комнату на закате, уже давно не было видно, а вместе с ним угомонились и шумные люди по ту сторону двери. Решив сварить кофе и в честь хорошего настроения и за заслуги по встрече из аэропорта, поделиться с Хосоком, Юнги отправился на кухню. Обстановка выглядела удручающе: на единственном угловом диванчике устроился Чимин, вокруг которого всё было усыпано листами; плита была грязной, а раковина завалена посудой. С трудом откопав турку, Юнги поставил чайник, покосившись на спящего парня — признаков пробуждения на его лице не наблюдалось. Вид скрючившейся фигуры и трогательно-детского выражения лица заставил дрогнуть даже чёрствое сердце Юнги. Поэтому, почесав голень пяткой, хозяин квартиры направился к своему предполагаемому соседу, который нашёлся на полу своей комнаты — кровать была занята Чонгуком. Растолкав его, Юнги поспешил к закипевшему чайнику.

— Ты свинья, — обиженно констатировал Хосок, приваливаясь к косяку и сонно моргая.

— Я сова.

— А?

— Сова. Бодрствую ночью.

— В любом случае, нахрена было будить меня?

Юнги неопределённо кивнул на согнувшегося в три погибели Чимина, всё ещё сопящего на диване. Когда ему предложили квартиру здесь, то сказали, что у него будет только один сосед — Хосок, с которым они уже были немного знакомы. А на деле выходило, что обитателей их квартиры было на удивление много. Но это было поправимо. Так считал Юнги. Взгляд у севшегося на краешек дивана Хосока, скользнувший по расслабленному лицу Чимина можно было бы назвать нежным, и Юнги уже даже собрался озвучить по этому поводу пару колкостей, но его отвлек звук шаркающих шагов в коридоре.

— Сгонять с кровати Чимина можно только мне, — сонно промямлил Чонгук, вырисовываясь на пороге небольшой кухни.

— Осталось только Намджуну с Тэхёном притащиться, и станет вообще непонятно, зачем компания платит за остальные квартиры, — усмехнулся Юнги.

Младший плюхнулся на диван, привлекая внимание к тому, что расстояние между Чимином и Хосоком внезапно вполне спокойно вместило Чонгука, хотя Юнги был уверен, что видел, как пухлая щека была расположена на тощем бедре второго хозяина квартиры ещё пару секунд назад.

Скоро Хосок мягко вытолкал младших, запретив им пить кофе и одарив Юнги осуждающим взглядом, говорящим, что акт его альтруизма не был оценён.

— И куда они сейчас? — поинтересовался Юнги, у которого к тому времени проснулось даже говорливость.

— Домой. Они живут на два этажа ниже нас, — устало вставая к раковине, сообщил Хосок. — Весь дом принадлежит BH, все соседи — наши коллеги.

Юнги уже знал, что компания предлагала жильё всем официально устроенным работникам, но не думал, что квартиры окажутся настолько близко. Хотя в этом, возможно, и были свои плюсы.

Вода мерно журчала, гора посуды тихонько убывала. Кофе ароматно пах и ещё дымился, согревая ладони. Внезапно Юнги почувствовал себя уютно, будто действительно был дома. Посмотрев на стоящего к нему спиной Хосока в мятой борцовке и болтающихся на худых ногах штанах, он испытал чувство благодарности. Каким-то чудом этот человек смог сделать это место его домом за каких-то несколько часов. Раньше они общались в основном по интернету, всего раз встретившись лично. Хосок был арт-директором, и они прекрасно справились с несколькими совместными проектами, которые в итоге и привели Юнги сюда. Наверное, ему крупно повезло, но Юнги предпочитал не заглядывать так далеко. Вместо этого он занялся поинтересовался более насущным вопросом:

— А штабные заседания всегда проходят здесь?

— Нет, но довольно часто. Ты скоро поймёшь. Думаю, на следующей недельке уже почти не буду видеть тебя дома. А сегодня народ тестил у меня игрушку, над рекламой которой мы сейчас работаем. Из нас всех у меня самое крутое железо, сам понимаешь, один Corel твой ноут повесит надолго, а для меня он как правая рука. Чонгук вообще тоже арт-директор, но он у нас ещё совсем недавно оформлен, поэтому компания ещё не разорилась на нормальное оборудование для него.

— А как же собственная астрономическая зарплата, которую здесь платят?

— О, ей всегда находится применение, — с ухмылкой протянул Хосок, покончив с мытьём посуды и вытирая руки ярким полотенцем. — К тому же Чонгук только в том месяце перестал быть стажёром, и ещё денег толком не видел. Не забывай, у всех здесь разная история, и на фоне многих из нас ты выглядишь счастливчиком.

Юнги глотнул кофе, примиряя себя с жестокой реальностью. Он изначально догадывался, что креативщики одной из самых больших компаний Кореи — Big Hit — не могут быть простыми людьми. Он и сам был непрост. Оставалось только надеяться, что это сыграет в его пользу, а не наоборот.


Глава 2

Юнги всегда любил прямые. Когда из одной точки можно отложить совершенно прямую линию, которая приведёт к другой точке. Между одним и другим городом, между одним и другим человеком. Между этим и последующим событием. Так он видел свою жизнь, которая наконец привела его в Сеул, в организацию его мечты. Пусть там, где он вырос, это казалось невозможным, но Юнги хотел. Он видел себя здесь. Он дышал этим воздухом и плыл в этом течении. Это было его, и в конце концов он оказался здесь. В широком просторном и очень дорогом кабинете генерального директора Пан Шихёка.

— Как ты уже понял, ты нам понравился, и мы тебя принимаем. Ваши совместные проекты с Хосоком выше всяких похвал. Последний клиент даже попросил приставить тебя к нему. Так что у нас почти не было другого выхода, кроме как принять тебя, — мягко улыбнулся директор.

Его приятный мерный голос, звучащий так тихо, едва вязался с занимаемой должностью, но Юнги прекрасно понимал, что это всего лишь фасад, за которым скрывается сталь и живой ум.

— Итак, поздравляю, с сегодняшнего дня ты официально входишь в состав креативного отдела, — мягким голосом продолжил директор Пан.

Юнги вежливо кивнул, уже собираясь подняться, как тот добавил:

— С этого момента начинается месячный испытательный срок, и твоя дальнейшая судьба зависит от тебя самого и от твоего непосредственного начальника — Ким Намджуна.

Улыбка едва не сползла с лица Юнги. Нет, они все успели познакомиться за выходные, и он даже вроде краем уха слышал, что сопляк Намджун был каким-то руководителем. Но мозг почти не воспринял эту информацию. Максимум, он мог представить этого паренька главой службы доставки или какого-нибудь крошечного отдела по ксерокопированию и прочего «унеси-принеси» сервиса. Но своим руководством — никак. В своём городе Юнги сам был начальником креативного отдела. Он достаточно быстро занял эту должность, потому что остальные кандидаты ему и в подмётки не годились. Он поставил цель и добивался её, не покладая рук. Юнги в общем-то понимал, что нового человека сразу на должность главы такой организации не поставят, и даже был бы согласен поучиться уму-разуму у более опытного коллеги. Но не у сосунка же!

В просторную приёмную он вышел в несколько расстроенных чувствах. Мир поблек, а прямая, до этого четко ведущая его от точки к точке, казалась несколько кривой, а то и вовсе вела на штрафной круг. Из-за расстройства, он не сразу понял, что приятный секретарь, которому было велено отдать документы, как раз вышел, весьма радушно попрощавшись с Намджуном, которого меньше всего хотелось видеть.

— Всё? — заметив его, спросил глава креативного отдела.

Юнги сдержано кивнул, всё ещё пытаясь представить, как будет подчиняться кому-то младше себя. Бесспорно, костюм Намджуна выглядел дороже и более стильно, весь его облик говорил о том, что он не ординарный человек с улицы, но что, чёрт возьми, в этом юнце так впечатлило Пан Шихёка, что он поставил у руля настолько молодого человека?

— Добро пожаловать в команду, — хлопнул его по плечу, сказал Намджун. — Пойдём, я проведу ознакомительную экскурсию.

Начали они со второго этажа, который Юнги благополучно миновал, добираясь к директору на лифте. В офисе все гудело, свистело, звенело, шебуршало и двигалось. Сотни одинаково приятных голосов говорили одновременно. Листы с разноцветными распечатками, казалось, порхали по воздуху. Одинаковые люди в одинаковых костюмах шли из стороны в сторону. Если это не ад, то что же?

— Это отдел продаж и медиапланирования. В нашем отделе примерно в пятьдесят раз меньше людей, — сообщил Намджун, чуть наклоняясь.

Его низковатый голос потоком чистого воздуха разорвал удушливую иллюзию помещения. Шум сразу ушёл на периферию. Юнги снова ощутил себя отдельным человеком, а не каплей в океане, попутно в очередной раз пожалев, что мужчинам нельзя ходить на каблуках. К слову, высокий рост — ещё одна причина, по которой Намджун его раздражал.

— Но шум ничуть не уступает здешнему, — закончил он. — Но ты их всех уже знаешь.

Юнги, и без того готовящийся к худшему, отвёл взгляд. Он привык работать в тишине, покое и по ночам. Вообще исполнение мечты обычно сопрягалось с радужными эмоциями, и Юнги даже их испытывал поначалу — всё это волнение и переживания от осознания момента, который повлияет на всю твою дальнейшую жизнь — но сегодняшний день оказался слишком внезапным. Он шёл по коридорам, увешанным шедеврами рекламы их времени. Лица людей, на чьих трудах он воспитывался и обучался, смотрели со стен. Когда-то они тоже вот так ходили по этим коврам, поднимались по этим же ступеням. Всё это могло бы приводить в восторг, если бы не тяготящая компания.

— Я не спрашиваю тебя, как всё прошло, потому что иначе всё то же самое тебе придётся повторять ещё остальным, — тем временем продолжал разговор Намджун.

Юнги смерил его недобрым взглядом, который тот не заметил, бодро шагая вперёд своими длиннющими ногами. Он вдохновенно вещал, освещая деятельность каждого отдела, но Юнги почти не слушал, стараясь перебороть раздражение, чтобы не грубить «начальству» в первый же день. Сухие ремарки о том, что он всё это прекрасно знает, Намджун успешно игнорировал. Немного интереснее стало, когда они, наконец, добрались до креативного отдела. С момента, как двери лифта открылись на пятом этаже, сразу стало понятно, что это был именно он. Удобные пуфики, бесформенные кресла, и диваны разнообразных форм столы и полки стояли по всему периметру. Даже дверные проёмы имели нестандартный вид.

— Наш блок А, — махнул рукой Намджун в сторону эскалатора, ведущего на следующий этаж, — и не наш блок Б. Блок Б делится на блок Б и Блок Экзо. В первом работают креативщики-копирайтеры, во втором — креативщики-визуалы. Изначально нам вполне хватало одного блока, вмещающего и тех и других, но из-за расширения компании было решено увеличить штат. Ты с ними ещё познакомишься. Ребята на договоре подряда, обычно занимаются проектами поменьше и только и ждут случая присоединиться к нам, так что в случае нужды не стесняйся обращаться за помощью. Проработку мелких раздражающих деталюх настоятельно рекомендую отдавать им.

Мимо них прошла увлечённо болтающая троица и устроилась на диванах лёжа. Все, однако вежливо поклонились им.

— Не буду сейчас представлять, всё равно всех забудешь, — вставая на тут же заработавший эскалатор с покрытием, имитирующим траву, прокомментировал Намджун.

— А названия блоков на что-то намекают? — поинтересовался Юнги.

— Ну вообще да. Конечно, такие истории принято рассказывать во время пьянок, но раз уж ты спросил. Блок Экзо заслужил своё название, когда предложил для рекламы собачьего корма использовать антураж космоса. Звучит, может, и неплохо, но, поверь, такого укура даже после водки не выдумаешь.

— Рассказывать особо о специфике работы тоже нечего: тут как раз действует тот самый принцип про один раз увидеть. Поэтому предлагаю обсудить куда более важный вопрос: сегодняшнюю вечеринку в честь начала работы.

— А я надеялся, что здесь это не принято, — без особого энтузиазма отозвался Юнги.

— Не понимаешь ты своего счастья, — снова с ветерком опустил свою лапищу на его плечо Намджун, широко улыбаясь. — Когда ещё наешься и напьёшься за счёт руководства? Тем более дедлайны только на следующей неделе начинаются. Так вот: разгульная вечеринка в нашей с Сокджином квартире или мирные посиделки в какой-нить пивнушке? Девочки? Мальчики? Думаю, хён подсобит нам с номерами моделей. У Джина всегда найдётся телефончик каких-нибудь красотки.

— Вечеринка? — жизнерадостно налетел на них обоих Хосок, приобнимая за плечи и закрывая за ними круглую дверь.

— У нас самый клёвый хён на свете! — подхватил Тэхён, приходя в движение. — Мы ведь позовём Кимберли? Я хочу, чтобы она покрасила меня! И попросим Чарли привести шимпанзе?

А за ним и подтянулся и Чимин с Чонгуком, создавая едва различимый галдеж из разного рода предложений. Под шумок Юнги ретировался, чтобы осмотреть офис. Он был огромен и невероятно захламлён. Игрушки, кружки, плакаты, доски и канцтовары валялись повсеместно. Широченные столы покоились под кучами макулатуры, из которых скромно выглядывали ноутбуки. Трехколесный велосипед и ростовая фигура Марио довершали образ комнаты, больше похожей на детскую, чем на офис серьёзной компании. Юнги вполне реалистично представил себе, как медленно сходит с ума, глядя как почти двухметровый Намджун катается на трёхколёсном велосипеде, пока остальные с улюлюканием носятся по комнате. Сразу захотелось уединения и отдельного кабинета.

— Так что ты решил? — внезапно подлетел к нему Хосок, едва не заставляя подпрыгнуть.

Блестящие глаза младших с надеждой уставились на него, и язык просто не повернулся сказать, что он бы весь этот детский сад прямо сейчас разогнал по люлькам. Да и в принципе интересно было посмотреть на местные сеульские уклады. Также вполне большим плюсом будет ощутимый удар по карману Намджуна.

— Даю добро на любой сценарий, одобренный большинством, — милостиво сказал он, тут же возвращаясь к печальным мыслям о грядущем существовании, как только его слова снова потонули в воплях воодушевившихся коллег.

В итоге только через час Намджуну удалось разогнать всех за рабочие места.

— Так, теперь о главном. Любое понравившееся место твоё, если оно не занято: хоть в холле, хоть здесь. Парней ты всех, я надеюсь, уже запомнил. Теперь по должностям: Чимин и Тэхён — менеджеры. Они презентуют твой проект. Я их специально выдернул со второго этажа, так как талантливее этих парней никого не существует и нечего растрачивать их обаяние на всякую мелочёвку. Ты, конечно, можешь выбрать любого другого, но они — лучшие.

Чимин смущёно улыбнулся, становясь даже по меркам Юнги очень милым, а Тэхён показал знак «V».

— Хосок и Чонгук — арт-директора, отвечают за визуальную и немного техническую составляющую, — продолжал Намджун. — Ну а я, как и ты, вип-копирайтер для угождения чеболям и прочим высокопоставленным лицам. Также я мерило и судья всех идей креативного отдела.

Юнги постарался не так сильно скрежетать зубами.

— У вас как всегда шумно, — мило улыбнулся подтянутый высокий парень, вошедший в комнату.

— О, хён! — обрадовался Намджун. — Ты обязан сегодня прийти на вечеринку! И мне потребуется твой телефон, чтобы выудить цыпочек!

— У меня сегодня другие планы, но я заранее присоединяюсь к поздравлениям. Надеюсь, тебе у нас понравится, — душевно улыбнулся тот, и Юнги решил, что этот парень однозначно модель.

Рост, плечи, внешность — всё говорило об этом. Однако наверняка всё не могло быть так просто. Ни одна модель не могла спокойно прогуливаться по креативному отделу, явно без особой надобности к делу. А значит, здесь должен быть тот, с кем он встречается. И этим кем-то был скорее всего Намджун, иначе откуда еще может быть такое радушие? Юнги заметил его руку, невзначай скользнувшую на талию модели, и ухмыльнулся своей догадке. Его такое не смущало. Во-первых, он был человеком широких взглядов, во-вторых, не первый день работал в этой сфере. Другой вопрос, что он сам не горел особым желанием. Мужчины редко вызывали в нём приятные чувства. Друзей он в таком контексте даже представить не мог, а клиенты чаще всего оказывались неухоженными самовлюблёнными идиотами, на которых терпения-то редко хватало.

Однако интерес к модели испытывал не только Намджун. От Юнги не укрылся пристальный взгляд Чонгука, устремлённый как раз на руку главы отдела, которая уже немного соскользнула с талии ниже. Чимин веселился с Тэхёном, зато в доступе оказался Хосок, как раз готовый пообщаться.

— Кто тот парень, на которого вылупился Чонгук? — спросил у него Юнги, когда тот уселся рядом на крышку стола.

— Это Сокджин, и даже не думай о нём. Он — не нашего полёта птица.

— Из-за Намджуна?

— Нет, между ними ничего нет. Они просто живут вместе, как мы с тобой.

— И это при том, что Сокджин вроде как не нашего поля ягода? — выгнул бровь Юнги.

— Он остался, потому что иначе мы останемся без главы отдела. Намджун — сущее недоразумение в быту.

Более притянутой за уши версии Юнги ещё не слышал, но Хосок, кажется, был искренне в этом уверен.

— А вообще Сокджин — и.о. генерального директора, — сообщил сосед. — Вторая фигура после Пан Шихёка, говорю на случай, если Намджун счёл не нужной эту информацию .

— Чтобы ни было, я ничего такого и не собирался делать. У меня пока нет времени на всякие глупости.

— Юнги, так тоже нельзя, — очень мягко, словно маленькому ребёнку, сказал Хосок. — Стресс на нашей работе накапливается очень быстро, и его просто необходимо сбрасывать.

— Мне неплохо это удавалось делать.

— Здесь свой очень жестокий ритм, — улыбнулся сосед. — Сегодня будет прекрасный шанс оторваться, даже не думай всё слить.

— А что с работой? Рабочий день с девяти.

— Намджун прикроет, не переживай, — махнул рукой Хосок. До следующей недели он — сама доброта.

— Хён, — пробасил ему в самое ухо Тэхён, всем весом наваливаясь сзади, — посмотри на меня.

— Хорошо. Пойдём посмотрим, что там у тебя, — легко согласился тот, оставляя Юнги.

Похоже, всё было ещё сложнее, чем выглядело на первый взгляд, но Юнги справедливо предполагал, что его это не заденет, пока он сам в это не влезет. Что, в общем-то, в его планы и не входило.


Глава 3

Линии лазеров в одной из комнат хаотично пересекались в мутном от паров сигар воздухе, перемешивая иксы и игреки в этом новом для Юнги уравнении. Вечеринка началась внезапно и, стартанув с милой улыбки Сокджина, понеслась сумасшедшими темпами. Лица мелькали разноцветными пятнами, смех вливался в сочное звучание битов огромных колонок, разговоры переходили в танцы, и наоборот. Незнакомые люди лезли обниматься, над чём-то смеялись и куда-то вели. Команда креатившиков передавала его, как эстафетную палочку, постепенно знакомя со всеми, кто был в квартире. Юнги ни на минуту не оставался один, поэтому он очень оценил компанию молчаливой блондинки, которая явно была на своей волне. Кимберли звали эту модель, смешно говорящую на корейском и почти непонимающую сатури Юнги.

Белая, чуть неровная прямая быстро исчезала со стола, растворяясь где-то в глубине её организма и давая прямо в хорошенькую голову американки, которая вовсю ухлёстывала за Хосоком, одновременно обещая покрасить Тэхёна в красный. Хотя, для него больше было загадкой, как она вообще что-то понимала после количества принятых доз наркотиков и алкоголя. По-хорошему бы стоило её уже отправить домой или уложить где-то на просторах десятикомнатной квартиры приятного Сокджина и раздражающего Намджуна, но у Юнги самого всё плыло перед глазами, что было в чём-то даже прекрасно. Сейчас он бы вряд ли смог уложить даже себя. От наркотиков-то он отказался, но от элитного алкоголя не стал. Вернее, пытался, но присутствующие слишком часто вспоминали, что он — повод вечеринки, и активно подливали ему в бокал. Поэтому во всём теле было тепло и легко, а в голове — хорошо. Расслабиться оказалось действительно необходимым, чтобы воспринимать знаменитостей, спокойно прогуливающихся здесь же рядом как данность. Юнги был уверен, что ему это удастся проще, но ошибался. Ведь это были те люди, встречи с которыми он с замиранием сердца представлял ещё когда учился в школе. В общем, алкоголь не был лишним.

Хотелось закрепить это состояние, но пара записанных на телефон хрипло-корявых вокальных выступлений в сопровождении подвывающего Тэхёна и ржущего Чимина, выделывающего пируэты на заднем плане, ему казались достаточным позором на сегодняшний день. Также как и совместный канкан.

В четыре утра он конкретно залипал на всём, что видит. Время исчезало, переплетаясь сверкающими линиями между веселящимися людьми. Например, на лице Чимина. Которое, вроде, и не было красивым, но казалось безумно притягательным. Когда он улыбался — а делал парень это часто — глаза превращались в маленькие щёлочки, но даже это казалось привлекательным. Пухлые, будто детские, щёки придавали лицу юношеское обаяние невинности. И губы, полные и сочные, наверняка, пачками укладывали к его ногам девчонок. А ещё Юнги успел краем глаза зацепить отличный пресс, который не скрывала девчачья кофточка, выданная ему Тэхёном в качестве наказания за проигрыш в какой-то игре.

Чимин переместился, а глаза Юнги остались прикованы к той же точке, на которой внезапно образовалось недовольное лицо Хосока. Его взгляд был как будто осуждающим, но сейчас Юнги до этого не было никакого дела. Жизнь на этой неустойчивой, едва не ускользающей прямо из-под ног земле была как никогда прекрасна.

— Тебе сегодня скучать не положено, — внезапно образовался рядом Намджун, подливая что-то в его непустой стакан.

Что там было до этого — Юнги не помнил, но на автомате глотнул получившуюся смесь, на время забывая о своей неприязни к непосредственному начальству. И теперь взгляд приковало к нему. Намджун что-то говорил и куда-то тащил, кому-то представлял и над чем-то смеялся сквозь тяжёлые биты музыки, но Юнги замечал только шевеление его пухлых губ и обаятельную ямочку на щеке.

— Молодец! — хлопнул его по плечу Намджун, выдёргивая из ступора.

— Это же сладкий новичок! Намджуни, отдай его нам! Мы хотеть свежая кровь! — с акцентом заголосила Кимберли, пытаясь утянуть Юнги в круг людей, устроившихся в кружок прямо на полу.

— Они немного отвязные, но, в принципе, неплохие ребята, — шепнул ему на ухо начальник, легонько подталкивая к девушке. — Оторвись хорошенько.

Юнги, вдруг вспомнив о своей нелюбви к долговязому руководству, хотел кинуть ему колкую фразу о том, что он, во-первых, старше, во-вторых, сам разберётся, но рот так и не открылся. Копирайтер даже успел испугаться, что его рот склеился, как Кимберли внезапно притянула его к себе и поцеловала. Вернее, протолкнула сквозь его губы какую-то шипящую дрянь языком, тут же со смехом теребя его и призывая передавать дальше. Ошалевшего Юнги даже не сразу смутило, что рядом сидел Чимин, а когда осознание с запозданием явилось, донсен уже всё сделал сам и даже успел повернуться затылком, целуясь с какой-то девушкой.

Дурацкое чувство обжигающего румянца разлилось по щекам, но его уже снова теребила Кимберли. И пока он соображал, как избежать поцелуя с Чимином, выяснилось, что он проиграл, и его соседи радостно предложили свою помощь по приданию нового облика. Донсен тыкал пальцем в свою подводку, успокаивая тем, что всё будет не так страшно.

Гардеробная была огромна, и в ней было жутко темно. Небольшая щель от незакрытой двери практически ничем не помогала. Найти включатель никак не удавалось, хотя они все, хохоча, усердно пытались это сделать. Веселость спутников наконец вытеснила чувство страха от слетающего ко всем чертям контроля над ситуацией. Внезапно стало тихо, время от времени только слышались хихиканья Кимберли и гул стучащей в стены вечеринки.

Перебрав варианты от игры в прятки до того, что парочка просто смылась, и на этом его наказание закончилось, он направился к выходу, едва не подпрыгнув, когда сзади из темноты на его плечи неожиданно легли руки.

— Юнги-я, — интимно прошептала ему на ухо девушка.

Атмосфера моментально поменялась. Игривость, до этого царящая в ней, приобрела другой оттенок. Кимберли тянула его за собой в темноту неосвещённой части комнаты, и с каждым шагом Юнги становилось жарче. Алкоголь будто прилил к голове, высвечиваясь на щеках горячими пятнами.

Кругом было так темно, что казалось, будто ему завязали глаза. Он не видел даже приблизительных очертаний девушки. Полагаться оставалось только на ощущения. Губы девушки, присевшей на что-то и ставшей немного ниже него, одарившие его поцелуем, были приятно прохладными. Немного ошалевший копирайтер вторил её движениям, смелея и проводя ладонями по худым плечам, стягивая тонкие лямочки свободного платья, тут же слетевшего вниз. Это подстегнуло возбуждение — красивая голая девушка, извивающаяся в его руках, пусть даже он мог это только чувствовать. Кимберли тоже с интересом занималась изучением его тела, успев расстегнуть рубашку и потирая выпуклость в районе ширинки, охотно отвечающую на внимание к себе. Юнги решил не отставать от девушки, опуская руки на её небольшую грудь и натыкаясь там на ещё одну ладонь, которая, при всём желании, не могла оказаться девчачьей. Реакция проявила не свойственную ей весь вечер прыть, отдёргивая конечность. Юнги совсем забыл о том, что их было в комнате трое. Прикинув расстановку сил, он пришёл к выводу, что девушка сидела на коленях у Чимина. Нетрезвая голова неспешно переваривала информацию, в это время Кимберли уже притянула его руку обратно, а донсен переплёл свои пальцы с его, не отвлекаясь от занятия. И почему-то вдруг стало всё равно.

«Втроём так втроём», — решил он, отпуская себя во все тяжкие.

Воздух накалялся, слои одежды растворялись, расстояние между ними сокращалось. Девушка змеёй вертелась между парнями, а у Юнги медленно сносило крышу. Он тонул в ощущениях, всплывая на мгновение, чтобы внезапно ощутить крепкие руки Чимина, сжимающие его, пока Кимберли делала что-то воистину божественное между ног. Хриплое дыхание донсена на его губах подливало масла в огонь. Юнги представлялась поволока в его расширившихся голодных глазах, устремлённых сквозь темноту прямо на него. И как-то совершенно естественно было между ними поцеловать пухлые губы Чимина, погружаясь в его горячий рот языком. Юнги не помнил, чтобы когда-либо от поцелуя так щемило внутри. Застонав, он поплыл, кажется, полностью отключаясь…


Глава 4

Помятый Юнги сидел на своей кухне, пребывая в сквернейшем настроении. Недружелюбно молчащий Хосок грохнул стаканом с водой рядом с уже лежащими на столе таблетками и растворился на просторах квартиры. Глядя на расплескавшиеся по столу капли, похмельный копирайтер соединил несколько из них дугой. Что-то с его прямой явно пошло не так.

И это он ещё старался не вспоминать о том, что, кажется, его видели голым почти все коллеги и куча гостей. А самое главное — ненавистный Намджун, в чьей гардеробной он проснулся. Что руководитель думал об этом событии, Юнги не узнал, потому что будить его пришёл Хосок, который, похоже, на что-то дулся. На что — было непонятно, но бок от тычка соседа, поднявшего его с утра, всё ещё немного побаливал. Будить Чимина Юнги не стал, хотя подразумевалось, что это его обязанность. С утра было как-то совсем неловко вспоминать о ночи. Днём должен был проснуться ещё спящий скептицизм, а пока Юнги решил просто прейти в себя дома.

— Ты идёшь? — заглянул на кухню свежий, одетый с иголочки Хосок.

Его бодрый вид вызывал приступ раздражения. Юнги даже задумался, не проекцией ли этого его собственного чувства была недавняя обида соседа.

— Чего? — спросил Хосок, не поняв его недоброго взгляда.

— Ничего, — сказал Юнги, поднимаясь и смазывая капли на столешнице.

***

По дороге стало совершенно очевидно, что сосед всё же за что-то взъелся, но Юнги так и не смог выяснить причину. Все эти слишком внимательные взгляды на дорогу, знаки, светофоры, сосредоточенный вид и ещё тысяча предлогов, чтобы лишь избежать разговора. Парню по большому счёту было без разницы на чужие заморочки. Он не любил лезть к другим, так же как и не любил, когда лезут к нему. Произойди это в родном городе, Юнги бы махнул рукой, но он пока числился здесь новеньким, а Хосок был его соседом и, скорее всего, постоянным коллегой по проектам. Недопонимание могло сыграть с ними плохую шутку, поэтому Юнги, преодолев лень и утреннее раздражение, даже попытался разобраться с проблемой, но ничего не вышло. Хосок его вежливо игнорировал, отвечая на вопросы односложно.

Ничего не понимая, Юнги собрался продолжить в офисе, совсем забыв о существовании в нём большого количества раздражающих факторов. Один из которых преградил ему дорогу, едва он вошёл.

— Юнги, — приобнял его за плечи Намджун, доводя до свободного стола, — сегодня надо будет поставить тебя на один из проектов. Сейчас у нас в работе их три. Один уже одобрен и дело по большей части за производственниками, второй ещё терпит по срокам, поэтому предлагаю тебе взяться за текущий вместе со мной.

Это было весьма плохое начало разговора. Юнги знал, что не сможет ходить в подчинении у донсена и уж точно не собирался находиться у него под присмотром. Он сдерживался по единственной причине — вчера у него появился план. Возможно, так судьба даёт ему знать, что место руководителя отдела — его. А, следовательно, сейчас надо было как можно скорее проявить себя на каком-нибудь проекте. Поэтому нужно во что бы то ни стало заполучить самостоятельный проект.

Намджун нахмурился:

— Я всё же настаиваю, что сначала тебе лучше посмотреть, как здесь всё происходит.

— Не доверяешь?

— Я видел твои работы и участвовал в отборе кандидатов в свой отдел, поэтому у меня нет причин для недоверия, — начальник сложил руки на груди. — Дело не в этом.

Юнги закипал. Мало того, что этот сосунок не упускал ни случая, чтобы подчеркнуть разницу в их положении, так ещё и собирался контролировать. Хмуро глядя на начальство, Юнги пытался определить, похож ли Намджун на человека, ворующего чужие идеи. Кто знает, почему ушёл предшественник Юнги. Хосок, конечно, сказал, что тот не выдержал давления, но, может, сосед просто покрывал своё руководство? Намджун неплохо строил из себя хорошего парня, однако полномочия делали любое противодействие ему опасным, поэтому ему и не нужно было быть плохим. Один щелчок — и любая проблема будет выкинута из компании, не стирая улыбки с губ руководителя отдела.

— Как же мне не хватает в такие моменты Сокджина, — пробормотал Намджун, кидая беспомощные взгляды на занятых своим делом коллег. — Как я уже сказал, я видел твои работы, и прямо отвечаю: пока не увидишь местную специфику — говорить не о чем. Я тебя не допущу.

Это было пределом терпения. Мало того, что яйцо решило обучать курицу, так ещё и сочло его работы неподходящими. Юнги недобро прищурился, стараясь не дать едким словам вырваться наружу.

— Этот проект мы берём вместе. Хосок и Чимин в команде, — отрезал Намджун. — Ознакомься с продуктом, через два часа жду от тебя пять вариантов зацепок и концептов.

— Здорово, что я буду работать с хёном! — обрадовался Чимин, энергично помахав ему.

Юнги продолжал прожигать глазами Намджуна. А тот уже ушёл, что-то выискивая в офисе и наводя ещё больший бардак. В конце концов, Хосок не выдержал и всунул ему в руки цветастую папку, которая была передана Юнги. Из неё уже торчали небрежные намётки, текстовки и распечатанные цветные картинки. Как предложение собрать паззл вместо рисования картины. Или следовать по хлебным крошкам, вместо протаптывания собственного пути. Проще говоря, полное лишение инициативы и полное пренебрежение его собственным мнением и способностями.

Пока это всё

Юнги резко поднялся.

— Я возьму индивидуальный проект. Тот, который ты обозначил, как второй. Раз сроки терпят, будет больше времени, только и всего. Мне не нужно ни твое шефство, ни твои идеи. Я всё сделаю сам.

— Юнги, я уже сказал… — с нажимом начал Намджун.

— Значит, решим этот вопрос через директора, — решительно прервал его копирайтер, широкими шагами выходя из офиса.

***

— В этом отделе никогда не было желающих меряться яйцами с Намджуном, — аккуратно поставил кружку с дымящимся кофе на стол Хосок, присаживаясь на поставленным рядом стул.

— Учитывая, что на момент моего прибытия здесь не было ни одного копирайтера — это логично, — ухмыльнулся Юнги.

Глубокий вечер уже подглядывал в окна, посылая прохладный ветер развевать занавески, но это ему вряд ли помогало — в комнате было слишком темно. Зудящая подсветка монитора освещала только задумчивое лицо Юнги. Сосед недавно вернулся, но уже успел переодеться в просторную футболку и штаны, одним своим видом создавая уют. Приятный аромат напитка отвлекал от лишних мыслей, навалившихся на недавно вставшего и уже остывшего Юнги. Днём они с Намджуном ввалились в директорский кабинет, и тот нашёл интересной идею о соперничестве, предложив им обоим презентовать свои варианты на суд заказчика.

Окрылённый победой, Юнги помчался домой, чтобы приступить к работе немедленно, и через пару часов завалился спать под тяжестью мыслей и внезапно вернувшейся головной боли. Встав на закате, он до темноты просидел у ноутбука.

— Намджун… — начал Хосок явно неприятную тему, но его прервал звонок в дверь.

Сосед энергично встал со стула, исчезая в коридоре.

— Иди спать, — послышался его усталый голос сразу после щелчка замка.

— Хён, это было нечестно, — проходя в комнату Юнги, жаловался Чимин.

— Я не собираюсь это повторять по второму кругу.

— Но я так хотел поработать с Юнги-хёном…

Днём в офисе копирайтер был слишком занят, но сейчас ночь и обстановка напоминали о вчерашних событиях, заставляя напрячься.

Фыркнув, Хосок вышел из комнаты, закрыв дверь в свою. От удивления Юнги даже перестал на автомате прокручивать страницу интернета, чувствуя себя ещё более некомфортно.

— Представляешь, Хосок с Тэхёном сняли меня с твоего проекта, — будто ничего и не случилось, сообщил Чимин, устраиваясь с ногами на освобождённом соседом стуле.

Однако в отличии от последнего, о личном пространстве он явно ничего не слышал, прижимаясь вплотную.

Ночь, тёмная комната и их освещённые монитором лица неприлично близко. Самое время тяжело сглотнуть и протереть вспотевшие ладони о штаны. Но Юнги всё же был старше, поэтому именно он должен был провести сейчас беседу на темы «Пьяные ночи, трезвые дни» и «Работа отдельно, интрижки отдельно».

— Чимин… — безнадёжно начал он, не отрывая взгляда от компьютера.

— Ты, наверное, переживаешь из-за Намджуни-хёна, — положил ему на плечо голову донсен. — Но знаешь, мне кажется, вы с ним даже похожи. Ты бы…

— Вот что, — прервал его Юнги, поднимаясь и выпихивая его из комнаты. — Хосок был прав: тебе пора спать. И вообще, мы тут сами вроде как взрослые мужики, обойдёмся без помощи мелких психиатров.

— Я ещё расту! — возмущённо донеслось из-за двери, которую Юнги захлопнул, запирая.

Ухмыльнувшись, он вернулся к компьютеру. Место рядом напомнило о Хосоке, мысленно возвращая к его недавней реакции. Возможно, в ней крылась суть утренней обиды.


Глава 5

По предположению Юнги прямые всегда вели вперёд, устремляясь в бесконечные дали, уходя далеко за горизонт. Он представлял их исчезающими в небе, прорезающими Млечный путь... Сегодня его взглядам пришлось претерпеть очень большие, даже кардинальные изменения.

— Юнги, — мягко позвал его Сокджин, подходя к нему.

От него пахло приятным парфюмом, а к ценнику на сидящий как влитой костюм, наверное, в магазине нули устали пририсовывать. Ни дать, ни взять — картинка. Вот только копирайтеру на это было чхать с высокой колокольни. Он был в бешенстве и имел весьма смутные представления, почему всё обернулось именно так.

— Я не понимаю, — вырвалось у него.

Сокджин тепло улыбнулся, положив руку на плечо, несильно сжимая.

— Так бывает. Поговори с Намджуном, — посоветовал он.

— Хён! — как из неоткуда объявился тот, направляясь к креативному директору, но сбавляя шаг, заметив Юнги.

Они молча отошли, а Юнги сжал ладони в кулаки. Чёртово лицо чёртового Намджуна выводило его из себя. И теперь ещё отдельно доводило это сочувствующее выражение. Юнги проиграл, пусть проиграл несправедливо, но больше ему тут было делать нечего. Люди в дорогих костюмах, только что пыжившиеся изо всех сил, чтобы показать себя крайне умными, с облегчённым видом толпились кругом. На территории заказчика, где они презентовали свои варианты рекламы товара, просто пахло деньгами. И, несмотря на все старания Юнги вгрызться зубами в край этого пирога, ему их не видать. По дороге на парковку он заметил безмятежно болтающих с заказчиками Тэхёна и Хосока. Юнги ускорил шаг, потому что, если не уберётся отсюда как можно быстрее, сорвётся на первом встречном. Вцепится в дорогущий пиджак и будет трясти, пытаясь выбить ответ на вопрос, который разрывал его мозг.

Резкими движениями распуская узел галстука, он шагал к автобусу. Ждать Хосока он не собирался, а на собственную машину такими темпами он накопит лет через сорок. Можно было вызвать такси, но разве лузеры достойны такого сервиса? На следующий час он стал звездой общественного транспорта: восхищённые взгляды пассажиров скользили по нему в попытке узнать. Но вопреки всему это только добавляло тяжести кресту, который на нём сегодня поставили.

Вся неделя пронеслась вмиг. Словно в динамике гениального произведения, начинаясь с легких отголосков волнения и приходя к яркому форте панического триумфа в конце. Дирижёр возвёл руки с палочкой вверх, чуть потрясая ими, оркестр выдохнул самые громкие ноты всеми инструментами, и вокруг всё эфемерные стеклянные поверхности полопались, их осколки попадали, звеня застывшими слезами на каменном полу. Пошли трещины по натянутым отношениям с Хосоком, который был либо не дома, либо в комнате и всегда с забором колючей проволоки однообразных «да/нет». И откровенная фраза «нахрен мне не сдался твой Пак Чимин» привела к скату с позиции «удачливого соперника» на позицию «бесчувственного козла». Ведь Хосок видел их голыми вместе, ведь Чимин лез к нему и постоянно суетился рядом, заглядывая в глаза. Чёртов треугольник, в котором ему совсем не нужна сторона. Это неправильные прямые, блокирующие друг друга, замыкая в себе. И чтобы выбраться, надо рассечь плоть какой-то стороне, вырвать кусок, чтобы освободиться и снова устремиться в бесконечность.

Городские запахи пыли и бензина, шум машин, застрявший в ушах, словно попавшее в ловушку эхо — всё это он принёс с собой как отметку неудачника. Он сел на кровать, пряча руки в ладонях. Сегодня надо было напиться. До зелёных соплей, до сверкающего оттенками радуги света, до прекрасного мира и любви к нему. И как можно скорее.

Разгромив свой гардероб, он почти решил в чём пойдет, когда услышал щелчок входного замка.

— Юнги-хён? — поскрёбся в дверь Хосок.

Тот промолчал, очень надеясь, что вендетта имени Пак Чимина пересилит врождённую жалостливость соседа, но этого не случилось. Он вошёл и, не отпустив ни единого комментария по поводу разгрома, уселся на кровать рядом с Юнги.

— Хён, ты был крут сегодня, — начал Хосок.

Тот закатил глаза:

— Избавь меня от этого дерьма.

— Я не один так думаю. Мы отлично потрудились, проект остался у компании…

— Да этот жирный мудак, типа президент творожный, ничего не понимающий даже в собственном товаре, меня прилюдно опустил! — завёлся Юнги. — Заумные фразы, слишком броская и яркая — чего? А какой должна быть реклама, если её основная задача привлекать внимание и делать запоминающейся?

Недавние воспоминания всколыхнули только что успокоившуюся ярость.

— Всем было понятно, что он несёт чушь, — пожал плечами Хосок, улыбнувшись.

— Тогда я что-то не пойму… Если он такой мудак и всегда несёт чушь, то какого тогда он не отвешал нашему шефу ни единой «любезности»?

Сосед пожевал губу, разглядывая носки.

— Тут нет правых и виноватых. Просто вы с Намджуном оба погорячились. Завтра поболтаете за жизнь, и ты всё поймёшь.

— Я уже и так всё понял, — сдулся Юнги.

Безразличие накрыло разом эмоции. Усталость от бессонных ночей и стресс сегодняшнего дня с полнейшим крахом всех надежд окончательно измотали его. Руки опустились, и даже на борьбу не хватало сил. Говорить не хотелось, в клуб — тем более. Да и не то чтобы он вообще знал, где здесь хоть что-нибудь такое поблизости. Вместо этого он бы предпочёл выключить свет и остаться в одиночестве. И наверняка это Хосок с его способностью создавать ощущение дома был виноват во всех этих соплях.

Юнги раскинулся звёздочкой на кровати и уставился в потолок. Старания, надежды, стремления — всё пошло коту под хвост сегодня. Он устал. Сил не было больше ни на что, даже на то чтобы, наконец, выгнать Хосока.

— Прости меня за последнюю неделю, — лёг рядом тот, заглядывая Юнги в глаза. — Мы все здесь ещё немного дети.

— Просто скажи ему.

—Ты о чём?

— Хочешь сказать, последнюю неделю был просто не в настроении? Мы не бабы, на ПМС всё не спишешь, — усмехнулся Юнги.

Шах и мат.

— Это тебе просто, — сообщил Хосок потолку, прекращая строить из себя полное неведение.

— Да вы вроде и неплохо ладите. Даже если не взаимно, ничего не потеряешь.

Хосок вздохнул.

— Он ещё ребенок. Ему играться надо. К тебе руки тянет, к Чонгуку. Всё новое искристое ему интересно, всё надо потрогать и попробовать. Сегодня сказал, что восхищается тобой, потому что видел наш с тобой совместный ролик. Поэтому и хотел вместе поработать.

— Вот у тебя и отлегло? — снова усмехнулся Юнги.

— Он би, и мы в рекламном бизнесе. У меня никогда не отляжет, — констатировал Хосок совсем безжизненно.

Юнги ещё никогда не видел его таким. Даже ревнуя, лицо соседа выдавало искорку тепла и бесконечной надежды в лучшее, которая всегда ему сопутствовала. А тут она словно погасла.

— А что по-твоему не так с тобой? — привстал на локте Юнги, ложась на бок.

— Много чего, — чуть нахмурился Хосок. — Я не красивый, неуспешный…

— Что за чушь, — фыркнул Юнги, за подбородок поворачивая к себе лицо соседа и замирая на полуслове. — Ты…

Расстроенное лицо Хосока, действительно, было очень красиво. Но дело было не в этом. Они были близко. Слишком. Приоткрытые губы Хосока будто ждали поцелуя, а Юнги будто хотелось его подарить.

Отчего-то именно сейчас Юнги вдруг понял, как ему дорог Хосок. Да, они были знакомы дольше всех, но дело было совершенно не в этом. А в том, что с ним было легко, уютно и тепло. Юнги поймал себя на мысли, что если бы они были знакомы чуточку больше, он бы точно не смог этого сделать. Боясь его потерять, боясь причинить боль. В какой-то степени он и сейчас боялся этого. Но они знали друг друга месяц, и поэтому он мягко накрыл губы Хосока своими. И даже в этом с ним было легко.

Его гибкое тело само подталкивало, куда нужно, извиваясь и показывая, чего хочет. Всё происходило само. Юнги помнил, как перехватило дыхание, когда Хосок оседлал его бёдра. И, чёрт возьми, он был невыносимо красив. Юнги не мог перестать до красных полос очерчивать линии его тела, хватая за бёдра, рёбра и талию, чтобы почувствовать его ещё больше на себе.

А потом невероятно хрупкий Хосок доверчиво заснул в его кровати, а Юнги впервые в жизни тянуло признаваться в любви и клясться защищать от всех и всего всю оставшуюся. Он хотел его зацеловать и в тоже время боялся повернуться, сидя на краешке кровати и глядя на свои голые ступни. Боялся, потому что переживал окончательно и бесповоротно влюбиться.

Хотелось курить.


Глава 6

По сути, их уютная кухня вся целиком состояла из прямых. Просто широких. Об этом думал Юнги наутро, отчего-то ощущая, как пространство кругом становится меньше и отчаянно не желая показывать свою растерянность, рождённую, как и предыдущее явление, шагами Хосока в его комнате.

И уже через пять минут он думал:

«Я просто идиот».

Ведь это же был Хосок. В душе опять защемило, а сосед, потершись о его щёку щекой и пожелав доброго утра, скрылся в ванной, что-то напевая. Ещё через несколько минут его яркая улыбка осветила комнату, и по кухне разнёсся запах завтрака. Юнги даже разморило настолько, что мысль «вот бы так было всегда» нахальной жирной мухой сидела на самом заметном месте сознания, а ему было лень её согнать. Ведь сейчас было хорошо, а вчерашний провал остался где-то далеко.

Хосок был прав: он не менял ровным счётом ничего. Будет следующий проект, и его он точно получит, Намджун там или кто ещё. А вообще у плиты маячила задница Хосока в одних боксерах, и Юнги очень даже рассчитывал к ней приложиться, но был отвлечён голосом хозяина этой самой задницы:

— Мне кажется, тебе звонят.

Послав объекту интереса многообещающий взгляд, он отправился в комнату, где светящийся на экране контакт убил всё его хорошее настроение.

— Собирайся, — вместо приветствия сказал Намджун. — Через час у тебя встреча с заказчиком.

***

— Марка одежды. Ничего сложного. Разработать концепт, стратегию, обыграть новые свойства, не забывая о старых, — консультировал его на ходу начальник, провожая к самой двери. — Смогу отдать тебе Тэхёна и Чонгука, или кого захочешь из Экзо. И зайди за мной после, пообедаем.

Юнги скривился в ответ и широким шагом вошёл в зал переговоров.

— Мин Юнги, буду вести ваш проект, — представился он.

***

Этот проект стал настоящей удачей. Несмотря на то, что сначала пришлось пережить не самые приятные моменты, доказывая, что он справится не хуже Намджуна, ради которого они, собственно, и обратились сюда, в конце концов, игра стоила свеч.

Зацепка уже была, но, как ни странно, она ему нравилась. «Do you» — кратко, стильно и идеально для бренда одежды с широкой направленностью. Юнги не особо ладил с английским, но всегда признавал молодёжность и крутой стиль, которые придавали языку общество, а он — рекламе. Чонгук и Тэхён практически прописались в их квартире, и это больше походило на детский сад, изнуряя Юнги, который снова перешёл на ночной режим работы, в этот раз не добровольно. В его комнате, где окна выходили на запад, легко было перепутать день с ночью. Закатное солнце, словно заря, врывалось в его комнату, поднимая и настраивая на рабочий лад.

— Мне удалось вырываться, и я пошёл искать спасения у Намджуна, — сообщил Хосок, заглядывая к нему.

— Я смотрю, тебя всё тянет на молоденьких, — ухмыльнулся Юнги.

— Не ревнуй, — тут же спаясничал сосед, улыбаясь во все тридцать два. — Хотя нет, продолжай, мне нравится.

Юнги собирался запустить в него ручкой, но тот успел с хохотом скрыться, и в квартире сразу стало тихо, хотя главные раздражители всё ещё громили их кухню, поедая то, чем отмазался от них Хосок. Через некоторое время Юнги удалось призвать их к дисциплине и пристроить к делу. Парни, несмотря на юный возврат, были очень талантливы. Работа с ними просто открывала Юнги новые горизонты. Если Хосок мягко подхватывал его идею и придавал ей краски, то Чонгук всегда старался привнести своё неожиданное видение через нестандартное оформление. Пусть и самый младший, он попал в эту команду совершенно не случайно.

Тэхён тоже был хорош в своём деле. Высокий и статный, он умел произвести впечатление одним своим видом. Его поведение дома и на работе — небо и земля. Собранность сразу прибавляла несколько лет вкупе с респектабельностью, а нереальная контактность была просто даром небес. Из-за неё он был просто нарасхват и конкурировать с ним удавалось только обаянию Чимина. Менеджеров обычно приглашали под конец проекта, поэтому Юнги старался выпирать его из квартиры почаще, но Чонгук сразу сказал, что это бесполезно. Пришлось смириться и терпеть. Потому что Чонгук, Чимин и Тэхён жили втроём, и за одним рано или поздно подтягивались остальные два, приводя дом в движение. Работать поначалу было невозможно. Но потом Юнги обнаружил, что если выгонять Хосока, дети успокаиваются. Его немного терзало чувство вины перед соседом, но любой ущерб всегда можно было исправить, благо Юнги уже знал его любимый сорт пива и мяса.

Отношения между ними были самыми тёплыми, хотя больше не переходили границу дружбы, следуя концепции «Средства против стресса хороши только во время стресса» Хосока. Правда, Юнги не раз ловил себя на мысли о повторении, они оба были заняты, дом больше походил на проходной двор, и до этого просто не доходило.

Под конец проекта Юнги чувствовал себя просто Богом, всегда делая звук громче, если слышал собственную рекламу. Текст, осуществление, музыкальное сопровождение — всё казалось ему идеальным. Также как и круглая сумма, украшающая его счёт. Успех был полным.

Наконец-то его мечта начала осуществляться, а небольшой излом его стремящейся вперёд и вверх прямой можно было списать как небольшую погрешность. Юнги был настолько рад, что притащил домой помимо всяких презентов от довольных заказчиков всё необходимое для праздничного ужина. Однако дома его как будто и не ждали.

— Если Самсунг отдадут нам проект, мы можем все дружно не работать полгода и прикупить по ещё одной квартире, не говоря о том, что это — почти мировая известность. Ну и я просто хочу последнюю модель, — раздавался воодушевлённый голос «любимого» руководства из комнаты Хосока.

— Ого! — заметил его сосед. — У нас что-то намечается? Намджун, останешься на ужин?

— Нет. Сокджин-хён, когда я уходил, готовил что-то вкусненькое. Так что пошёл-ка я на готовое.

Его взгляд, скользнувший по принесённому Юнги, казался довольным, что, как и всё, что делал Намджун, раздражало. Он ушёл, а запах его парфюма так и остался витать в воздухе.

— Ммм, клубника? — засунув нос в одну из корзинок, протянул Хосок, уходя на кухню.

И Юнги улыбнулся, решив в этот раз не омрачать себе настроение, хотя ему совсем не нравилось излишнее общение соседа с начальством.

Продолжение в комментариях)))