— Откуда вы знаете, что Бог существует?
Рэб замер. По лицу его пробежала улыбка.
— Отличный вопрос.
Он сжал рукой подбородок.
— И каков же будет ответ? — спросил я.
— Сначала попробуй доказать мне, что Его нет.
— Хорошо, — ответил я. — Попробую. Как насчет следующего: мы живем в мире, где умеют расшифровывать наши гены, где могут скопировать наши клетки, где могут от начала и до конца перекроить твое лицо. Да что там, хирургическим путем тебя из мужчины могут превратить в женщину. С помощью науки можно узнать о сотворении Земли, а с помощью космических кораблей люди изучают Вселенную. Солнце уже больше не загадка, так же как и Луна, которую люди когда-то обожествляли. Мы привезли ее частицы домой, верно?
— Продолжай, — сказал Рэб.
— Так вот, зачем нужно людям в мире, где все эти великие тайны уже разгаданы, верить в Бога, или Иисуса, или Аллаха, или любое другое божественное существо? Разве мы все это не переросли? Разве это не напоминает историю с Буратино? Разве, обнаружив, что он сам умеет ходить, не стал Буратино по-другому смотреть на Папу Карло?
— Ну и речь, — потерев ладони, проговорил Рэб.
— Вы же сказали «докажи».
— Ну да.
Рэб слегка наклонился вперед.
— Теперь моя очередь. Ты утверждаешь, что ученые в конце концов докажут, что Бога нет, а я на это смотрю по-другому. Не важно, до каких мелких частиц они доберутся, все равно будет что-то, чего они не смогут объяснить. Они не смогут объяснить, кто все это сотворил. И как бы они ни старались подобраться с другой стороны: манипулировать генами, клонировать то и это, продлевать жизнь до ста пятидесяти лет, — рано или поздно люди будут умирать. А что будет происходить потом? Когда жизнь подойдет к концу?
Я пожал плечами.
— Так что?
Он отклонился назад. Улыбнулся:
— Когда ты подходишь к концу, начинается Бог.

Многие великие умы пытались опровергнуть существование Бога. Порой они заканчивали тем, что приходили к абсолютно противоположному выводу. К. С. Льюис, так захватывающе писавший о вере, поначалу никак не мог примириться с самим понятием «Бог» и назвал себя самым унылым неверующим Англии. Великий ученый Луи Пастер пытался опровергнуть существование Бога своими исследованиями и полученными с их помощью результатами, однако, изучив «венец творения», он пришел к совсем иным выводам.

Однажды я задал Рэбу самый распространенный вопрос, связанный с верой: «Почему на долю хороших людей выпадают несчастья?» На этот вопрос люди отвечали бессчетное число раз самым различным образом. Отвечали в слезных объятиях, в книгах, в проповедях, на сайтах Интернета. «Бог призвал ее к себе…», «Он погиб на работе, которую любил…», «Она была даром небес…», «Это было испытание…».
Я помню, как сына одного из друзей нашей семьи поразила страшная болезнь. После этого во время любой религиозной церемонии — даже свадьбы — я видел, как его отец стоял в коридоре синагоги, отказываясь входить в комнату, где проходила служба.
«Я не могу больше слышать это», — говорил он.
Он перестал верить в Бога.
Когда я спросил Рэба, почему на долю хороших людей выпадают несчастья, его ответ не походил на все знакомые мне ответы. «Никто не знает», — тихо произнес он. Меня его ответ восхитил. Но когда я спросил его, поколебало ли это его веру в Бога, он твердо сказал «нет».
— Меня не поколеблешь, — сказал он.
— Почему же? Наверное, можно было бы, если б вы не верили во всемогущую силу.
— Как атеисты? — спросил он.
— Ну да.
— И тогда я мог бы объяснить, почему мои молитвы остались без ответа.
— Точно.
Он внимательно посмотрел на меня и глубоко вздохнул.
— У меня когда-то был врач-атеист. Я тебе о нем не рассказывал?
— Нет.
— Этот врач любил тыкать мне в нос моей верой. Он специально назначал мои визиты на субботу, чтобы мне приходилось звонить секретарше и объяснять ей, почему из-за своих религиозных убеждений я не могу прийти в этот день.
— «Славный» парень, — заметил я.
— Так вот, однажды я прочел в газете, что умер его брат. И я пошел к этому врачу домой выразить свое соболезнование.
— После того как он к вам относился?
— Людям моей профессии месть противопоказана, — сказал Рэб.
Я рассмеялся.
— И вот я прихожу к нему домой. Он видит меня, и я чувствую, что он очень расстроен. Я приношу ему соболезнования, а он, сердито глядя на меня, отвечает: «Я вам завидую». — «Почему вы мне завидуете?» — спрашиваю я. «Потому, что, когдавытеряете любимого человека, вы можете проклинать Господа Бога. Вы можете кричать на него. Можете Его во всем винить. Можете требовать ответа: почему такое случилось?Но я-то в Бога не верю. Я — врач. И я не смог помочь своему брату!» В глазах у него проступили слезы. «Кого мне винить?! — спрашивал он меня снова и снова. — Бога нет. Ямогу винить только самого себя».
Лицо Рэба сморщилось, словно от боли.
— Это страшное самообвинение, — едва слышно проговорил он.
— Хуже безответной молитвы?
— О да. Намного утешительней считать, что Бог выслушал тебя и ответил «Нет», чем думать, что тебя и выслушать-то некому.

(c) Митч Элбом "Искорка Надежды".

красно-коричневый - физический
зеленый - эмоциональный
голубой - интеллектуальный

Пишет  (Крапивный Оладушек):

22.03.2014 в 19:36

Пишет  purple spectra:

22.03.2014 в 15:31

Пишет  hoshy:

22.03.2014 в 16:45

Пишет  Капитан Канада:

22.03.2014 в 14:31

Пишет  _KiTo_:

Очень захотелось поделиться. Надеюсь, меня простят и удалять не станут
Нашла сегодня просто изумительный комикс!

читать дальше

URL записи

URL записи

URL записи

URL записи

URL записи

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Для того чтобы жить в настоящем, нужно избавиться от своих сожалений и с по-доброму грустной улыбкой отпустить свои воспоминаний, перестать цепляться за них мертвой хваткой.
И как попытка отпустить свое прошлое – это рассказать о нем. Слушатель найдется в любом случае. Хоть вы будете превращать свои воспоминания в книгу, запечатывать тепло между строчек, хоть расскажите об этом своим друзьям, поговорите со стеной, напишите этой стене письмо, сделаете запись в дневнике,… . Всё это своего рода исповедь. И почему-то отпустить все сожаления проще, когда говоришь, а не только прокручиваешься все в своей голове.
Я сожалею.
Я постоянно о чем-то сожалею. Вспоминаю и сожалею о том, чего не сделала. Ведь правду говорил Чак, когда писал, что: «Может быть, мы попадаем в ад не за те поступки, которые совершили. Может быть, мы попадаем в ад за поступки, которые не совершили. За дела, которые не довели до конца».
Не «может быть», скорее всего, так и есть.

Сожаление первое.
Мне сложно поверить, но уже 15 мая будет 8 лет этому сожалению. Оно слишком простое с одной стороны, но с другой 8 лет как меня мучает. А я всего лишь не успела попрощаться со своим дедушкой.
Сказать, что он был очень дорогим человеком для меня, значит, ничего не сказать, даже звук не издать. Потому что в период с 1994 по 2006 годы это был один из самых-самых важных для меня людей. Он вложил в меня большинство тех качеств, которые есть у меня сейчас. Приучил к добру, которое нужно постоянно дарить. Сказал, что никогда не нужно ни на кого держать зла. Учил прощать и любить весь мир. Учил беречь людей в окружении и всегда быть готовым помочь. Он был тем, кто положил основу моей личности, заложил фундамент для нее. Он привил любовь к фотографии, истории, Романовым, генеалогическим древам и каллиграфии при помощи пера и чернил.
А потом слишком неожиданно у него нашли рак желудка. И за 5 месяцев он угас слишком быстро. Время пролетело слишком незаметно.
Помню, что просила его посмотреть серию «Шамана Кинга» по СТС, чтобы он потом пересказал ее мне, потому что в это время у меня были занятия в художественное школе, которые я прогуливала. В апреле он уже не вставал с кровати. Со временем он уже не мог нормально питаться. Он угасал, а у меня…у меня почему-то не было времени.
Последний раз я его видела 9 мая, когда проезжала на велосипеде мимо их с бабушкой дома на парад.
Кто же знал, что это будет последняя встреча?
Мама говорила, что он умер во сне, посему не мучился. Ушел тогда, когда мама с бабушкой отошли выпить чаю. Мама тогда сказала, что людям всегда проще уходить из жизни тогда, когда нету рядом близких или родных.
На похоронах я тогда еще ничего толком не понимала. Осознавала головой, что дедушка умер и я не увижу его больше, не смогу поговорить, и так далее, но было как-то совершенно пусто где-то в сердце. Я даже не плакала, когда мама от стресса слишком сильно похудела. Еще она сказала, что я просто слишком еще маленькая, чтобы все понять.
Видимо так и было.
Я сожалею о том, что не попрощалась тогда с ним.

Сожаление второе.
Оно тоже связано со смертью.
Был 2011 год. Я тогда окончила школу и поступила в Санкт-Петербург. На дворе стояли двадцатые числа августа, я уже складывала вещи и тогда зашла к своей бабушке. Помню, что она тогда долго ревела и говорила, что не хочет меня отпускать. Дала мне сверток лекарств «на все случаи жизни», долго обнимала и говорила, что очень меня любит, хоть я еще и та внучка, с характером. Я тогда отнеслась к этому всему с неким презрением, что ли. Мол, чего она тут за цирк устроила? Отпускать еще меня не хочет… .
А кто знал, что я последний раз вижу ее в своей жизни?
Сколько себя помню, с детства не очень любила свою бабушку. Ну…нет, я ее любила, просто мне не нравилось слушать ее скучные истории и самой говорить что-то еще помимо «нормально» на вопрос «как дела?», не нравилось то, что она звонила каждый час просто так, тошнило от нее дотошной заботы. Ее «мясо надо кушать!».
И это еще сильнее добивает меня. Все эти мои «не нравилось».
И в ноябре-декабре она умерла. Чем-то заболела, врачи поставили неточный диагноз, лечили сначала не так, а потом оказалось, что это другое заболевание и…всё.
Я не успела с ней нормально попрощаться. Я на нее слишком много ворчала и слишком мало с не общалась.
Я себя ненавижу за это.

Сожаление третье.
Оно относится ко всем людям, с которыми я в той или иной степени общалась в жизни. И я просто сожалею о том, что кому-то причинила боль, сама того не ведая, и не смогла ее как-то искупить.

Сожаление четвертое.
Оно касается моей мамы.
В последнее время мне все чаще начинает казаться, что, хоть она и говорит, что я – лучший ребенок, который она могла бы желать, все равно она слишком идеальная и лучшая мама, и я ее не достойна.
Я не любила, когда на меня кричали, когда меня воспитывали и ставили в угол, когда говорили, что такое хорошо, а что такое плохо, когда заставляли читать, есть, мыть посуду, убираться в квартире,… . Нередко ругались, нередко я получала по заслугам, хоть и сама того не всегда понимала, а потом приносила бумажку с одним единственным словом: «Мир?». А мама подписывала «мир».
Я ненавидела то, что она не отпускала меня с ночёвкой и просила всегда говорить, куда я иду и с кем. Терпеть не могла, когда меня заставляли надевать шапки и теплую одежду. Злилась на «-Ксюш, пошли ужинать! – Не хочу. – Аксинья, надо! Встала и пошла!».
Думаю, что это нормальное подростковое явление – ненавидеть излишнюю заботу о себе.
Конечно, я же такой взрослый и могу сам все решать в свои 15 лет!
А сейчас, когда мне через 2 месяца будет 20, я все как-то переосмысляю и с упоением впитываю в себя всю эту заботу, что дарит мне мама. Возможно, влияет тот фактор, что я большую часть времени торчу в другом городе, но… .
Я ее не достойна и боюсь случайно потерять. Очень боюсь.
И поэтому в завершении этой маленькой части о своих сожалениях, хочу сказать, что нужно любить тех, кто с вами как-то связан. Дорожите ими.
А я удаляюсь писать подарок к маминому дню рождения. Надеюсь, что эта маленькая книга хоть немного расскажет ей о том, как сильно я ей дорожу.



p.s. скоро нужно будем завести тег "мои исповеди и письма к стене".

Пишет  ren.nucifera:

оно просто очень...

20.03.2014 в 13:50

Пишет  Вестик:

Так ты смотришь на человека, а он - музей.
Ты не знаешь его родителей и друзей,
только имя и пару-троечку увлечений.
Вы едите дешевенькое печенье,
задним планом играет фильм ни о чем вообще.
Человек - не профессор каких-нибудь кислых щей,
не звезда эстрады,
не нефтяной магнат.

Он себя не умеет в принципе ставить над
чем-нибудь или кем-нибудь, кроме пола.
Не надейся, что ты пробьешь его фаерволы
так легко, как это сделали до тебя.
Человек живет, немало перетерпя,
от любви до смерти родных и близких,
на руке написанных слов английских
перед важной контрольной, которую он не сдал,
у него во лбу невидимая звезда,
к ней стремятся, как в колыбель к Христу
те, кто после приколют его к кресту.
читать дальше
Человек сам себе священник и уркаган,
в человеке множество органов и оргАн,
на котором играли, а после разбили в хлам.
Человек не делится пополам,
но если он поделился с тобой печалью,
значит, он от себя зазвенел ключами,
заходи, вытри ноги и плащ повесь
в гардероб.
Человек - абсолютно весь -
как Булгаковский дом или Эрмитаж.

Сколько ты навскидку ему ни дашь -
он окажется старше
на пару тысячелетий,
да, вот он,
в забавном цветастом пледе,
с неизменной улыбкой - видно, хороший грим.
Говори с ним.
Обязательно говори,
и пока снаружи народ глазеет,
становись экспонатом его музея,
фотографией в галерее его друзей.
Ты и сам не заметишь, как твой музей
обновится свеженьким экспонатом.
И тебя станет больше на целый атом,
а на деле - на целый огромный мир
отношений между двумя людьми.

Я смотрю на тебя - а ты, предположим, Лувр,
самый лучший из всех имеющихся музеев.
Я боюсь,
что тебя обратят в золу
или что когда-нибудь ключ посею.


Стефания Данилова

URL записи

URL записи

добро с ЛЖ


О чем предупредит панда вас?

А ваш знак в гороскопе Гереро?


добро с ЛЖ №2
Другие тесты и гадания от Шувани

Вытащить свою карту
Другие тесты и гадания от Шувани

А что привлекает к вам?
Другие тесты и гадания от Шувани

Что помогает возродиться вам?
Другие тесты и гадания от Шувани

А что подарит ваша лошадь?
Другие тесты и гадания от Шувани

Узнайте про магию вашего знака
Другие тесты и гадания от Шувани

запись создана: 27.02.2014 в 10:47

Название: Bad Religion
Автор:  Катсяшь
Фэндом: Block B
Пэйринг: Zico/Jaehyo
Рейтинг: PG-13
Жанры: Повседневность, АУ, ангст
Предупреждения: OOC
Описание: It's a Bad Religion to be in love with someone who can never love you
Посвящение: Name_less.
ремикс на работу - ficbook.net/readfic/1524077
мне ничего не принадлежит кроме своего собственного взгляда на эту историю.

читать дальшеНомер недорого love-hotel выглядит как старая потрепанная комнатушка в коммунальной квартире в каком-нибудь отдаленном от центра районе города: выцветшие и пожелтевшие обои от времени и, может быть, сырости, грязные потолки с непонятными разводами, тяжелые пыльные шторы, большая старая скрипучая кровать и жесткие открахмаленные простыни. "Ну да, зачем обустраивать номера и пытаться навести хотя бы косметический ремонт в них, если люди останавливаются тут не для того, чтобы жить, а всего лишь на ночь, а то и несколько часов," - думает Джехё и понимает, насколько же он, черт возьми, прав. Он переводит взгляд с облезлых и выцветших обоев на гордый профиль брюнета, лежащего на соседней подушке - это У Чихо. Красивый, умный, с постоянной и хорошо оплачиваемой работой, но неудачник, избравший плохую религию, как и сам Ан.

- А как ты попал в это всё? Ты ведь такой красивый. Как кукла...как игрушечка, - слышит блондин знакомый голос и упирается взглядом в бездонные карие глаза, которые в полумраке комнаты кажутся еще глубже и более бездонными, чем при свете дня. Джехё просто улыбается, потому что нет смысла сопротивляться своему падению в эту бездну. Потому что он случайно избрал самую плохую религию.
- Даже не знаю...Как-то так само получилось, - выдыхает он.

***

Они знакомятся полгода назад, прохладной июньской ночью, когда от асфальта все еще парит после жаркого дня. Тогда Ан даже не подозревал, чем обернется это случайное знакомство. Не догадывался о том, как перевернется его мир за дверьми 325 номера в отеле, и о том, что он уже не выйдет оттуда таким, каким перешагнул порог. Не предполагал даже, что запомнит эту июньскую ночь, выделит ее из всех остальных, так похожих на нее.
Он помнит этого растерянного Чихо, которого встретил в ту июньскую ночь. Такого хрупкого, сломленного и совершенно подавленного, сидящего на полу у кровати в номере с выключенным светом и не задёрнутыми бордовыми шторами, прямо как сейчас, а в окне были видны краски, уползающего за горизонт дня. Плавный градиент от оранжевого ободка за домами многоэтажек до темно-синего неба, нависающего над головами, медленно переходящий через розовые и фиолетовые оттенки.

- Эй, парень...ты как? - единственное, что тогда смог промямлить Джехё.
- У Чихо. А ты - Джехё? - игнорируя вопрос, прохрипел в ответ брюнет так, словно в горле сидел отвратительный ком из слез и эмоций, которые копились и все никак не могли выйти наружу.

Первые несколько встреч проходят на независимой территории love-отелей, там же Чихо предлагает блондину дать тому свой номер телефона, чтобы тот не платил проценты агентству. А потом, через пару месяцев после знакомства, в дождливый вечер августа, когда Ан уже собирался в теплые объятия Морфея, позвонил брюнет и кратко сказал "Приезжай", а потом отправил сообщением адрес. И это не звучало каким-то приказным тоном, а скорее мольба в пустоту ли, темноту или же тихому воплю зуммера. А Джехё не мог сказать "не могу", несмотря на головную боль, вызванную этими дождями, которые навевали грусть и "давили" на виски, словно сдавливали голову тисками. Не мог отказать, потому что Чихо нуждался в нем, в его тепле и его теле, которое блондин мог безвозмездно дарить тому, потому что сам избрал плохую религию и теперь ему ничего не остается, кроме того, как приносить самого себя в жертву и отдавать, без конца отдавать. И не то, чтобы он был против этого, наоборот - он был готов отдать Чихо абсолютно все. А тому стоило только об этом попросить.
Потому что это bad religion.

Ан Джехё понимает, что попал окончательно на крючок, когда видит брюнета в домашней футболке с растянутым воротом и немного поддатым, расслабленным и разбитым, таким контрастирующим со стенами и обстановкой его собственной квартиры. У блондина даже закралось ощущение, что он видит Чихо с новой стороны, словно перевернул книгу, а слова выстроились в новые предложения, не лишенные смысла. Или как рисунок перевертыш, или новая сторона кубика Рубика. И эта новая часть брюнета, раскрывшаяся тогда перед Аном, была настолько домашней и уютной, как кот Джехё, что любит мурлыкать под его ухом и засыпать рядом со своим хозяином. В тот момент он даже захотел просто подойти к парню и уткнуться ему носом в плечо, а еще крепко обнять и сказать теплые слова, но...вместо этого он всего лишь глубокомысленно произносит:

- Тебе нужно завести кота. Определённо.
- Кота? Зачем мне кот? - изумляется Чихо.
- С ним не будет так одиноко.
- У меня есть ты. С тобой гораздо интересней, чем с котом.

Ан просто вздыхает, и вновь начинает измерять глазами белоснежный потолок, не такой как в этих дешевых love-hotels, в которых со всеми, кроме брюнета, приходится примерять маски и играть фальшивые роли. А Чихо не такой, с ним не нужно притворяться, можно быть самим собой, но блондин все равно не решается говорить о своей плохой религии, хоть и знает, что его здесь поймут и предложат выпивку, чтобы обезболить кровоточащие раны немного и ненадолго, пока не протрезвеет. Ему бы предложили прожигать жизнь в пьяном угаре, который только дает иллюзию, что сердце болит не так сильно, как раньше, а Джехё хотел бы, чтобы вместо этого ему предложили переехать к Чихо, помогли бы уйти из сферы секс-услуг, он бы тогда устроился на нормальную работу,... Но ему остается о таком только мечтать, потому что брюнет тоже избрал эту религию, что и Ан, - поэтому он и не говорит ему о ней, не видит в этом смысла.

- Джехё, послезавтра свободен? - спрашивает Чихо, облокотившись об дверной косяк, когда блондин зашнуровывает ботинки, собираясь обратно домой через эту дождливую ночь.
- Ага, - кивает.
- Тогда вечером, в десять.

"Странно, - думает Джехё, спускаясь на лифте, - рядом с ним проходит головная боль от этих дождей, но из-за него же отвратительно ноет сердце, саднит и сбивается с ритма".
Наверное, нужно записаться на прием к кардиологу.

***

- Кажется, я настолько привык любить безответно кого-то далёкого, что теперь взять и полюбить кого-то, кто рядом, для меня не представляется возможным... - говорит полушепотом темноволосый парень, перебирая жесткие обесцвеченные волосы второго. А тому хочется мурлыкать от этой нежности. Чихо определенно нужно завести кота.
- Это плохо, - светловолосый вздохнул — Может, стоит уже обратить внимание на кого-то рядом? Любить на расстоянии, это так...трудно.
- Если бы только это. Вдобавок, ещё и очень больно. Больно не иметь никакого доступа к человеку.
- Да, больно... - тихо соглашается Джехё и переворачивается на спину, утыкаясь взглядом в грязный гостиничный потолок с желтыми разводами на них. И ему кажется, что любить без расстояния, и даже с доступом к душе и телу, но при том не имея доступа к сердцу, ещё больней.
It's a Bad Religion to be in love with someone who can never love you.

Потому что это bad religion, и от избранной однажды религии уже не отказываются.

Наступает время скучать и нуждаться в белых ночах, в свежести солнечного утра перед жарким и душным днем, по песку и пыли, прилипающим к ступням ног, по запаху рек, морей, прудов,....
Мне вчера снилось июньское солнечное утро, когда еще не так жарко, как бывает днем, когда дует свежий и теплый ветерок, когда от каменной поверхности мостовой или асфальта, а еще от домов, исходит прохлада, накопившаяся за ночь.
Я скучаю по ярко-оранжевым рассветам, по темно-розовым закатам, по жарким дням и бессонным, когда ты не можешь уснуть из-за невыносимой жары и духоты, ночам.
Нуждаюсь в раннем солнце, которое бесцеремонно стучится в окна, сквозь шторы, в стрекоте кузнечиков и жужжанию шмелей под окном на малиновом кусте.
Хочу ощущать зеленую траву под ногами с росой. Хочу мыть мамину красную машину холодной водой из шланга. Пить ледяной каменский квас из желтых пакетов, а потом жаловаться, что горло болит.
Я понимаю, что нужно радоваться и наслаждаться тем, что царит сейчас - прервавшаяся весна выпавшим снегом, но....но....
Мечтаю приехать домой, достать длинный парик карамельного цвета, заплести на нем косы, сделать ободок-венок из цветов, нарисовать веснушки на щеках и...достать старый добрый никон.
Еще бы я таки занялась более глубоким изучением трав (мне ботаники в вузе не хватило, видимо хд), но сейчас самое то время, чтобы подготовиться к их сбору и все дела.
В общем, лето, я тебя жду.

Тут, как обычно, проказничает Усман и таскает меня с собой в всякие места. Правда, слово "таскает" окрашено несколько негативно, поэтому пускай будет - "берет с собой за компанию". И шли мы на концерт, зная всего пару песен и то по несколько слов ну это же мы. Тем не менее, нам очень понравились эти романтичные французы со своими французскими ветрилами в голове и с абсолютно чистым произношением русского "спасибо". От французского акцента там не осталось ничего. ШОК!
Поразило обилие женского пола на концерте да кто бы говорил? и...обилие тухляка слева от меня -__- И жаль, что они не раздавали автографы...ну так, на память, что ли, утащила бы.
я не нашла наш питерский трек-лист, поэтому вот московский, не думаю, что они сильно отличаются